Как управлять своими эмоциями через работу с «разумными» историями
Мы склонны к тому, чтобы объяснять поведение других людей через придумывание историй о них и о нас. Если их поведение нам неприятно, то с помощью так называемых «разумных» историй мы оправдываем собственные неконструктивные действия по отношению к этим людям - такие, как уход в молчание или проявление насилия.
Джозеф Гренни, один из авторов бестселлера «Трудные диалоги. Что и как говорить, когда ставки высоки», рассказывает о том, как мы можем управлять своими эмоциями, изучая и изменяя собственные «разумные» истории.
текстовая расшифровка выступления:
Из исследований мы знаем, что один из самых точных признаков качественной, продуктивной – выберите любое подходящее слово – организации – это способность её сотрудников эффективно вести трудные диалоги. Но что определяет эту способность?
Позвольте привести пример. На собрании топ-менеджеров, с которыми работаю уже шесть месяцев, я внимательно наблюдаю за финансовым директором. Он ведёт себя очень тихо. Вообще все эти полгода он молчит. Не знаю, привлекло бы это ваше внимание, но у меня такая ситуация вызывала беспокойство. Представьте, компания, регулярно принимает решения стоимость в миллионы долларов, а её финансовый руководитель постоянно молчит.
Я начал интересоваться этой историей и выяснил, что всё началось 10 лет назад. Руководитель уже 10 лет молчит на совещаниях топ-менеджеров! Отправной точкой истории стал спор между исполнительным директором и нашим героем. Их мнения относительно стратегически важного вопроса кардинально не совпадали. Эмоции накалились, каждый защищал и продвигал свою точку зрения, и это была нормальная рабочая ситуация. Но оставалась она такой лишь до тех пор, пока не случилось нечто важное. В эмоциональном порыве финансовый директор воскликнул: «Я просто не могу этого понять! Почему вы думаете именно так?». И на это он получил такой ответ: «Причина в том, что я, в отличие от вас, работаю в нашей индустрии последние 15 лет». Вот в этот самый момент CFO замолчал. На 10 лет.
Вот что мы знаем о трудных диалогах. Одно из главных препятствий для качественного разговора на политически рискованные или эмоционально чувствительные темы определяется степенью вашего ухода в насилие или молчание и комфортности пребывания в выбранном состоянии. Часто в ходе трудного диалога мы закрываемся, как тот финансовый директор. Или же начинаем демонстрировать поведение, которое можно назвать насилием: мы давим на собеседника, убеждаем его, стараемся подчинить себе, взять под контроль.
Несколько лет назад я организовал для сына потрясающее путешествие. Я выступал на одном мероприятии на гольф-курорте PebbleBeachв Калифорнии и решил взять парня с собой. Предложение поехать он принял с восторгом. У нас получились отличные каникулы, мы играли в гольф. А поскольку клиент всё оплачивал, я решил, что могу потратиться на подарок сыну. Я заметил, что он с вожделением смотрел на ветровку с маленьким кедром на эмблеме в фирменном магазине. «Сэмьюэль, ты хотел бы одну из этих ветровок?», - спросил я у него. «Папа, мы, правда, можем купить её?!», - воскликнул сын. Я ответил: «Да, да. Иди примерь». Он примеряет куртку, мы идём к кассе, я достаю свою карточку, плачу что-то вроде 9 миллионов долларов. Мой вам совет: всегда проверяйте стоимость товара до того, как оплатите. Но в тот раз я подумал: «Да, ладно. Такое бывает раз в жизни».
На следующее утро мы выехали спозаранку в аэропорт. У нас оставалось в запасе достаточно времени до вылета, а позавтракать мы не успели. Итак, Сэмьюэль спешит в одно из кафе быстрого питания, хватает бумажное ведерко французских гренок и просто гигантскую упаковку кленового сиропа. На нём новая ветровка, он заходит в самолёт, усаживается, ставит свои лакомства на столик и начинает открывать крышку упаковки сиропа. Крышка из фольги, она поддаётся не сразу. Сын тянет её, тянет, тянет… А всё это время он одет в ветровку стоимостью 9 миллионов долларов. И вот он тянет, тянет крышку. Наконец, она отрывается. В тот же миг весь кленовый сироп выплескивается вверх и – блямс! – приземляется на куртку.
Я поворачиваюсь к нему в ожидании какой-то реакции, осознания совершенного им злодеяния. Ничего подобного. Вместо этого Сэмьюэль берёт гренку, щедро обмакивает её в сироп и начинает есть. А новая порция сиропа в это время стекает по несчастной куртке. Я смотрю на все это, думая «Да он просто неблагодарный поросенок!», и какие-то слова уже готовы сорваться с моих уст.
Вот он, тот самый момент, который определяет, насколько вы готовы к трудному разговору – момент перед тем, как вы раскроете рот.
Поскольку трудные диалоги всегда эмоционально заряжены, мы склонны к тому, чтобы либо погрузиться в молчание, как тот самый финансовый директор, либо сделать то, что собирался сделать я в ситуации с сиропом. Почему?
Вот что мы узнали о людях, которые обладают настоящим даром ведения трудных диалогов, в ходе длительного исследования.
Надпись на слайде:
Вижу и слышу – Рассказываю историю – Чувствую – Действую
Мы знаем, что на ваше поведение во время трудного диалога огромное влияние оказывают ваши текущие эмоции. Это совсем не удивительно, всё легко объяснимо. А вот то, что я вам сейчас скажу, – это уже из области открытий, и, если вы поймете, примете и освоите эту концепцию, то вы сможете стать мастером трудных диалогов. Итак, концепция следующая: то, как вы себя чувствуете во время трудного разговора, не является прямым следствием того, что вы только что услышали или увидели. Следите, пожалуйста, за моей мыслью: то, что я вижу или слышу, НЕ порождает эмоцию. Я вижу сына, усердно макающего гренку в сироп, а затем вижу этот сироп, стекающий по дорогой куртке. И эта картинка не является источником агрессии, нет.
Финансовый директор, которого унизили во время собрания топ-менеджеров и который после этого закрылся, вовсе необязательно должен воспринять случившееся как обиду. Пережитый им опыт сам по себе не порождает эмоцию. Её порождает переменная под названием «ваша история».
Перед тем, как ощутить какую-то эмоцию, вы рассказываете себе историю о том, что только что увидели или услышали. Проблема в том, что мы с вами запрограммированы на создание определенного типа историй. Осознание этих историй и их изучение помогут вам успешно контролировать собственные эмоции.
Приведу пример и попрошу вас поработать с ним. Как-то раз ко мне подошла женщина, у которой был трудный разговор с мужем. Тут я вас попрошу внимательно следить за тем, что я сейчас скажу. Вот слова этой женщины: «Я только что узнала, что последние шесть месяцев муж регулярно обедает с бывшей подружкой».
Скажите, какую историю вы склонны рассказывать себе, когда слышите такое? Не спешите, подумайте. Что вы добавили к той информации, которой я только что поделился? Очевидно, вы спросите себя: «Позволяет ли он себе нечто большее, нежели совместные обеды? Бывают ли у него «десерты» после основного блюда? Что между ними происходит? Он обманывает меня?». Неожиданно мы начинаем так много добавлять к услышанному.
А теперь вернитесь мысленно в тот момент, когда я озвучил высказывание женщины. «Я только что узнала, что последние шесть месяцев муж регулярно обедает с бывшей подружкой». Что вы сразу же додумали? Я, например, не просто услышал слово «обедает». Я моментально представил эти обеды. Вы тоже? Я начал рисовать картинку того, как всё происходило. И в моём воображении появился определенный тип ресторана. И у вас? Был ли это ресторан, где можно заказать еду, не выходя из машины? Или это был ресторан со столиками, покрытыми скатертями, со столовым серебром? О таком ресторане вы подумали? Были ли там свечи, определённого вида посетители? Было ли там много людей или только те двое? В этот момент мы придумываем большое количество подробностей, мы рассказываем себе целую историю.
Вот мой сын, по ветровке которого стекает кленовый сироп. Но мои эмоции порождает не этот стекающий сироп, а история о нём, которую я начал себе рассказывать.
Есть две основных категории историй, которые формируют наши эмоции. Если вы, как и я, чаще всего расстраиваетесь в подобных ситуациях, то вы склонны к рассказыванию историй о том, что люди поступают так, потому что они глупы. Такие истории порождают ваши эмоции. Если вы чаще чувствуете обиду и гнев, то скорее всего вы расскажете себе другую историю: «Люди так делают, потому что у них злые намерения». Звучит глупо, но да, «они злодеи». «Они не думают о моих чувствах, не думают о пользе, они руководствуются своими эгоистичными мотивами! Проблема в том, что у этих людей есть дурные, гадкие мотивы!». Такая история накаляет эмоции и провоцирует нас на уход в молчание или проявление насилия. Если вы осознаете, какое влияние история оказывает на вас, всё изменится.
Надпись на слайде:
Отслеживайте три типа «разумных» историй:
1. История Жертвы: «Я не виноват в этом».
2. История про Злодея: «Это всё твоя вина».
3. История Беспомощного: «Я больше ничего не могу с этим сделать».
«Разумные» истории – это те истории, которые мы рассказываем себе, чтобы оправдать своё молчание или насилие.
Вот три типа истории, которые вам нужно научиться распознавать. Проблема в том, что все мы – и вы, и я - мастерски умеем их создавать.
Давайте вернемся к эпизоду в самолёте. Сын сидит рядом со мной. Я в ярости, я чувствую себя оскорбленным, униженным. Почему? Потому что история, которую я себе рассказываю, это История Жертвы. Начнём с этого. «Вы только поглядите, как он себя ведёт! И это после всего, что я для него сделал! Я потратил кучу денег! Я сделал ему такой чудесный подарок! А ему абсолютно все равно!». Посмотрите на несчастную жертву, которую я сам из себя сделал.
Мы рассказываем историю, и она неожиданно становится оправданием для молчания или насилия. В моём случае я теперь могу отругать и наказать сына. И я не буду чувствовать себя виноватым, потому что я – невинная жертва.
Но одной Истории Жертвы недостаточно. Нам надо больше историй, чтобы комфортно чувствовать себя при переходе к молчанию или насилию. Ведь в большинстве случаев мы считаем, что не должны так делать: мы должны говорить открыто, и мы не должны закрываться, проявлять насилие, контролировать, принуждать другого человека. Однако всё это мы делаем. И поэтому нам необходимы истории другого типа – Истории Злодея. Дело не только в том, что я – невинная жертва. Посмотрите на этого ребенка: он неблагодарный, эгоистичный, недисциплинированный, несносный… Степень ужасности портрета, который я рисую, определяется тем, насколько мне удается с его помощью оправдать собственное плохое родительское поведение.
С финансовым директором та же история. Он знает, что как у финансового директора у него есть этическая ответственность и он должен определенным образом вести себя и оказывать влияние на коллег. Как же он может комфортно себя чувствовать, погрузившись на 10 лет в молчание?!
Ответ №1: «Я – жертва. Со мной плохо обошлись, меня унизили, сделали изгоем».
Ответ №2: «Он – злодей. Исполнительного директора не интересует мое мнение, он постоянно контролирует, он надменный, самолюбивый, неприятный».
Рассказывая себе подобные истории, я создаю определённые эмоции и запускаю определённые действия, которые являются их следствием. И я могу хорошо себя чувствовать, совершая эти действия.
И, наконец, я рассказываю себе Историю Беспомощного. Ответ №3: «Я не могу больше ничего сделать».
Вопрос в том, где энергия, где пусковой механизм этих историй?
Что если бы у вас была возможность, во-первых, сразу замечать истории, которые вы себе начинаете рассказывать, а, во-вторых, менять их?
Вот я сижу в самолете, готовый разразиться нотацией и наказать сына. И тут я, что называется, закусил губу, потому что только что провел тренинг «Трудный Диалог». Я замер на секунду и спросил себя: «Что за историю я рассказываю себе в данный момент? Какая история так меня злит?». Ответ пришёл тут же: «История о том, что сын - неблагодарный, бессовестный, невоспитанный ребенок». Как только я озвучил для себя эту историю, я почувствовал, что могу рассказать совсем другую. И это была история не о несносном ребенке, а о нормальном 15-летнем подростке. Такой взгляд меняет ваши ощущения?
Обратите внимание, я не говорю, что ребёнок не должен нести ответственность за свои поступки. Мы должны дать ему почувствовать ответственность. Мы должны поговорить с исполнительным директором. Мы должны призывать к ответственности других людей. Вопрос в том, могу ли я помочь сыну осознать ответственность каким-то более эффективным способом?
После того, как я сделал шаг назад и взглянул на все через историю об обычном 15-летнем парне, случилось следующее. «Сэмьюэль, - сказал я, – ты заметил, что на твоей ветровке с кедром кленовый сироп?». Он резко отстранил от себя упаковку гренок, посмотрел на куртку, воскликнул «О, не-е-е-ет!» и начал горестно причитать на весь самолет. Затем он повернулся ко мне и спросил: «Папа, это можно отстирать?». Я позвал стюардессу и попросил её принести содовую, чтобы мы могли…
Ситуация целиком изменилась в этот самый момент. В чём заключалась проблема? Почему сын сделал то, что он сделала? Потому что он гадкий злодей? Или потому что он неуклюжий поросёнок? Всё дело в том, что он нормальный 15-летний мальчишка. Нужно ли ему научиться быть аккуратнее с вещами? Безусловно. Нужны ли ему наказание и чувство вины? Нет. Ему нужен навык, а не мотивация.
Если в такие моменты вы способны управлять собственными историями, которые формируют вашу эмоциональную реакцию, отслеживать и менять их, вы получаете возможность начать трудный разговор. И это положительно скажется на результатах и отношениях во всех сферах вашей жизни.
Узнать о ближайшем тренинге «Трудные Диалоги» >>>
Перевод и субтитры видеролика выполнены компанией SmartValues.
